Друг семьи - Страница 18

Как ее собственный отец, последний из длинной цепи владельцев калифорнийских ранчо. Он всегда был человеком слова. Люди любили его за прямоту и честность. И если он обещал помочь, то помогал.

Вот и Жоан такой же, как Грегори Маггз. Оба всегда поступают правильно. Верно. Справедливо. Не так, как Брайс. Не так, как она сама.

Рейчел робко взглянула Жоану в глаза и похолодела. Вне всякого сомнения, он осуждал ее. Считал импульсивной и эмоциональной женщиной, к тому же безнравственной. Женщиной, которая не отдает себе отчета в своих действиях.

Это была неправда. Жоан не знает, сколько усилий она приложила, чтобы стать независимой. Чтобы не просить денег у родителей. Он не знает, как тоскливо ей было в Бостоне, как она с головой погружалась в работу, лишь бы не сойти с ума от одиночества. Конечно же она не хотела связываться с женатым мужчиной. Просто встретила Брайса на выставке и он показался ей интересным и привлекательным.

Но теперь все это было неважно. Благие намерения не имели никакого значения ни для Жоана, ни для ее отца.

Боль, которая разгоралась внутри, стала невыносимой. Годы назад Рейчел решила, что не будет зависеть ни от кого, уж тем более от Жоана, и вот все началось сначала. В двадцать восемь лет она сделала карьеру, добилась материального благополучия… и была совершенно одинока.

А Рейчел больше не хотела и не могла быть одна. Мысли о том, как тяжело жить без семьи и друзей, закралась в голову. Рейчел боялась представить своего ребенка изгоем, он должен был расти среди людей, которые любят его и заботятся о нем.

Как ни трудно было признать, она нуждалась в помощи. В поддержке.

Ей нужен был Жоан.

– Жоан…

Он протестующе вскинул руки.

– Нет, Не говори мне ничего!

После этого повернулся и зашагал к ресторанчику, около которого оставил машину.

Что-то оборвалось в груди Рейчел. Жоан никогда раньше не уходил от нее, никогда не бросал. Никогда за всю свою жизнь.

Страх и одиночество нахлынули, как приливная волна. Он так и не понял, как нужен ей. Что он единственный человек в мире, кто может дать ей ощущение покоя и безопасности.

Он не понял ничего, а если понял, то не захотел помочь. Жоан уходил все дальше, ветер трепач его рубашку и развевал волосы.

Нет, нет, нет! Она просто не может дать ему уйти…

Рейчел скинула туфли и бросилась догонять Жоана. Ее ноги увязали в песке, ветер свистел в волосах, капли влаги оседали на лице.

Она настигла его на автостоянке. Схватив Жоана за рукав рубашки, Рейчел остановилась, тяжело дыша.

– Жоан!

Он ничего не сказал, но и не высвободил руку.

– Жоан, прошу тебя!

– Что? Что ты желаешь услышать от меня? Пожелания удачи, да, Рейчи? Будь счастлива, Рейчи!

Боль и гнев смешались в его голосе, акцент стал более отчетливым.

– Ты хочешь, чтобы я одобрил то, что ты сотворила со своей жизнью? Я, видимо, должен сказать: «Ловко сделано, дорогая!» – и выписать тебе чек за то, что ты решила сохранить ребенка?

– Прекрати!

– Итак, что ты хочешь – колыбельку или коляску? Выбирай. Только подумай, не торопись. А, Рейчи! – Он почти прокричал ее имя, сверкая глазами и раздувая ноздри. – Что, во имя Господа, ты хочешь, чтобы я сказал тебе! И что я должен теперь делать!

– Просто будь моим другом.

– Твоим другом?

Жоан глубоко вздохнул и судорожно пригладил растрепавшиеся волосы. До Рейчел донесся грозный гул океана, волны набегали на песчаный берег. Запах соли и йода все усиливался. Погода портилась.

– Быть твоим другом… Таким, каким был все эти годы, позволив тебе платить за ошибку Теренса?

Рейчел никогда не слышала, чтобы обычно сдержанный Жоан говорил со столь сильной болью и страстью.

– Такой друг тебе нужен, Рейчи? Такой же, как Брайс, не правда ли?

Порыв ветра снова приподнял его темные волосы, приведя их в полный беспорядок. Жоан смотрел на Рейчел, сдвинув брови.

– О нет, Рейчи, я не могу быть твоим другом.

В его голосе была симпатия, ни боли, ни сожаления – только симпатия.

Она проиграла.

Она потеряла его, она потеряла… все. Бессознательно Рейчел рассчитывала на Жоана, верила, что он здесь для того, чтобы защитить, поддержать ее в нелегкой роли матери-одиночки. В прошлом Жоан всегда приходил на помощь, всегда принимал ее сторону, что бы ни случилось. Но теперь все кончено. Рейчел лишилась его уважения и, стало быть, его дружбы.

Она не могла вымолвить ни слова, дыхание пресеклось, тупая боль стиснула сердце. Рейчел попыталась произнести его имя, прикоснуться к нему – но не могла. Комок в горле не давал мыслям превратиться в слова.

– Рейчи, ты сказала матери, чтобы она возвращалась к свадьбе. Пусть будет так.

Сказав это, Жоан взглядом отыскал телефонную будку, направился к ней и набрал номер.

– Роуз, это Жоан де Сакадуро-Кабрал. Послушай, мне нужна твоя помощь… Да, срочно… Я понимаю… недели через две. Примерно человек на сто гостей. Да, торжественный банкет. Смокинги. Все самое лучшее…

Он внимательно прислушался к голосу в трубке, потом ответил, бросив быстрый взгляд на Рейчел.

– Да, конечно, это особый случай. Я женюсь.

Рейчел в ужасе прижала руку ко рту. Это не могло быть правдой.

– Повесь трубку! – приказала она. – Все это просто смешно!

Жоан проигнорировал ее просьбу, продолжая перечислять вина, которые должны быть поданы к столу, особенно настаивая, чтобы было заказано лучшее французское шампанское. Рейчел не могла поверить в то, что он действительно планирует свадьбу. Их свадьбу.

– Жоан!

Он нетерпеливо отмахнулся. Рейчел в отчаянии попыталась выхватить трубку из его руки.